Люди легенд. Выпуск первый - Страница 119

119

Михаил Алексеевич встал, подошел к окну. Улицы тонули во мраке. Но в его памяти поселок лежал, как на ладони. Дом культуры, сберкасса, детская поликлиника, дом специалистов сельского хозяйства, пожарное депо… Все это строилось при нем. По его инициативе были созданы промышленные и пищекомбинаты, швейно–вышивальная и деревообделочная артели.

А в селах района? Методом народной стройки сооружались мосты и дороги, открывались магазины, больницы и ветеринарные лечебницы, клубы…

Трудящиеся района в сжатые сроки убрали урожай: армии, которая героически боролась с врагом, нужны были хлеб, картофель, овощи. Колхозники их давали. Быстро был эвакуирован общественный скот и сельскохозяйственные машины. Это был неспокойный труд. Дня не хватало, чтобы сделать то, что намечалось утром. Надо строить аэродром? Будет. Михаил Алексеевич бывал на площадке, помогал организовать доставку необходимых материалов. Пять дней — и задание военного командования выполнено: аэродром готов. Какие темпы! Нужен противотанковый рубеж? Длина 750 метров? Хорошо. Люди идут и строят.

Помогали чем могли. Вот несколько цифр: трудящиеся района сдали в фонд обороны на 179 910 рублей оплаченных облигаций госзаймов, наличными деньгами 17 709 рублей, ценностей на 380 рублей. Колхозы выделили 53 головы крупного рогатого скота, 110 голов птицы, 17 овец, свыше 20 тысяч литров молока, 296 центнеров зерна. И это за каких‑нибудь два с лишним месяца. А с каким подъемом проходил сбор теплых вещей! В сентябре было сдано для нужд фронта 669 килограммов шерсти, 579 овчин. Люди дарили родной армии одеяла, свитера, полушубки, валенки. Дарили без всякой агитации. «Для победы, — говорили и складывали на стол, добавляя: —Наши дети ведь тоже там».

Немецкие пушки уже катились по селам района. По тем дорогам, по которым ездил Михаил Алексеевич. Сжигали те дома, в которых он сидел за столом у радушных хозяев. Через Угодский Завод двигались наши войска. Тяжелый шаг. Суровые лица.

Михаил Алексеевич оставался на посту. Он отдавал последние указания спокойным, твердым голосом. Что делать с двигателем? Спустите в водоем или уничтожьте. Как быть с имуществом? Увозите в лес. Врагу ничего не оставлять. Закрывались последние учреждения и предприятия. Жизнь, которую он еще вчера направлял, замирала.

Но уже начиналась и другая. В районе был сформирован партизанский отряд — 65 бойцов, созданы продовольственные базы, запасы оружия и боеприпасов. Как всегда, Гурьянов проявил и в этом деле немало заботы. В лесу его ждали. Завтра, вернее, уже сегодня он будет там.

Михаил Алексеевич так и не заснул в эту ночь. Отдавшись своим мыслям, не заметил, как она прошла. Занимался рассвет. Он встал и пошел в райисполком.

В здании райисполкома было непривычно тихо и пусто. Боль сжала сердце. В дверях кабинета показался секретарь райкома партии Курбатов.

— Ну что ж, пора и нам, — сказал он, протирая очки.

На рассвете Гурьянов с Курбатовым и группой товарищей ушли из райцентра в лес.

Михаил Алексеевич хорошо знал свой и соседние районы. Он находил тропки, по которым пробирался с товарищами в тыл противника, выводил из окружения красноармейцев.

На партизанских дорогах встречались и его старые знакомые. Однажды неподалеку от деревни Ченцово Гурьянов заметил одиноко идущую женщину. Присмотрелся. Да это же колхозница Феоктистова.

— Вот мы и встретились. Рад. Здравствуйте.

Разговорились.

— Все ли есть у партизан? — спросила женщина.

Он замялся.

— Говори, Алексеич, не стесняйся.

Гурьянов знал доброту русского человека. Когда собирали теплые вещи, убедился в этом самолично. Он видел в различных проявлениях щедрость соотечественников.

— Все хорошо, Варвара Никифоровна. Только вот мясо кончилось. Ну да мы — народ неизбалованный, — сказал Михаил Алексеевич.

— Что ты, что ты. Разве можно в вашей жизни без мяса. Знаешь что, — предложила вдруг она, — возьми мою корову.

— И не подумаю, нет, нет.

Как он ни отказывался, женщина все же настояла на своем.

— Ладно, — согласился он, — но с условием…

— Какие еще условия между нами. Мы ведь люди свои, советские.

— Ас таким условием, что как прогоним оккупантов, верну тебе корову. Слово председателя.

В отряде всех партизан до глубины души тронула эта самоотверженная забота рядовой крестьянки. За таких людей стоило пойти и на смерть и на муки. А пока — жить, чтобы драться и побеждать. Таков закон бойца.

У партизан было с кого брать пример, у кого учиться выдержке, упорству, смелости. Рядом с ними на нарах, возвратившись с задания, после всех засыпал заместитель комиссара отряда Гурьянов. Прежде чем лечь, он подумает о Других. И в ратном деле он всегда первый. Чтобы установить связь с командованием действующей армии, сколько раз переходил он линию фронта. Предстояло ли дорогу заминировать, напасть ли на немцев — Михаил Алексеевич всегда находился в боевой группе.

Вылазки в тыл немцев, нападение на их обозы, отдельные группы становились все чаще. Однако беспокойная душа Гурьянова просила большего. Он вспыхнул весь, узнав, что в райисполкоме разместился немецкий штаб. Весь день он ходил задумчивый.

— Ты что, Михаил Алексеевич? — спросил командир отряда Карасев.

— Трудно нашей армии. Вот помочь бы ей… Ударить по Угодскому Заводу. Там крупное соединение.

— Не под силу это нам. Тридцать семь бойцов.

— Одни мы, конечно, не справимся. А если собрать в кулак несколько отрядов? Как думаешь, командир?

— Интересно.

119